9 сентября исполнится 190 лет со дня рождения нашего великого соотечественника Льва Николаевича Толстого.
За более чем полтора столетия о Льве Николаевиче Толстом сказано известными творцами всего мира столько прекрасных слов, собранных в целые тома, что в юбилейную дату остаётся только обращаться к этим словам. Но я ограничусь лишь одним высказыванием австрийского писателя Стефана Цвейга: «Со времён Гёте, - признавался Цвейг в книге «Три певца своей жизни …», - мы не видали столь полновесной и исчерпывающей духовно-моральной деятельности поэта».
И потому, что Толстой, несмотря на эту исключительность, эту представляющуюся сверхчеловеческой человечность, остаётся нормальным, здоровым, совершенно уравновешенным… человеком, совершенным экземпляром рода, вечным «Я» и универсальным «МЫ» в каждом вздохе, в каждом взгляде, потому мы ощущаем – опять-таки как у Гёте – документально проверенное существование целого человечества в миниатюре. Отсюда вполне понять можно, почему каждый читатель встречает в литературных героях Толстого и самого Льва Николаевича, и самого себя.
Вероятно, не трудно представить, что произошло с 12-летним человечком, который только что закончил читать «Детство» Льва Николаевича Толстого, которому бесконечно поверил, которого полюбил и который по-доброму взял его руку и повёл по жизни. Так было со мной, и Лев Николаевич навсегда остался одним из любимейших моих Учителей. Конечно, его духовное богатство неисчерпаемо, но сегодня, когда до немыслимого уродства вывернуто человеческое «Я», на отдельные составляющие этого нормального, действительно, человечного «Я» хотелось бы обратить особое внимание.
В том самом «Детстве» Николенька Иртеньев под диктовку своего воспитателя Карла Иваныча записал: «Из всех пороков самый ужасный… - это НЕБЛАГОДАРНОСТЬ…». Отвергнув уже в детстве этот ужасный порок, Николенька пестует в своей душе обратное этому пороку чувство благодарности, а с ним вместе родственные ему жалостливость и сострадание. Поэтому, когда пришло время прощаться с домашними, Николеньке всех стало жалко: «…и Наталью Савишну жалко, и берёзовую аллею, и Фоку жалко!.. Всё, всё жалко!..». Так было с Николенькой, так было и с самим автором «Детства».
На этой способности быть благодарным, на этой способности к состраданию и взрастала ЖИВАЯ ДУША, способная ЛЮБИТЬ. Эти особенности души, взращённые в детстве, пройдут через всю жизнь великого человека, не позволят ему никогда остаться равнодушным к страданиям других, помогут навсегда органически слиться собственному «Я» с общечеловеческим «МЫ». В 80-х годах Х1Х в., посетив московские ночлежки, он напишет в работе «Так что же нам делать?»: «…С чувством совершённого преступления я вышел из этого дома и пошёл домой. Дома вошёл по коврам лестницы в переднюю, пол которой обит сукном и, сняв шубу, сел за обед из пяти блюд, за которым служили два лакея во фраках, белых галстуках и белых перчатках…». И в завершение: «Я…не перестану чувствовать себя участником постоянно совершающегося преступления до тех пор, пока у меня будет излишняя пища, а у другого совсем не будет, у меня будут две одежды, а у кого-нибудь ни одной».
О том же через несколько лет запись в «Дневнике» (1891 г.): «…Гадко на нашу жизнь, стыдно. Кругом голодные, дикие, а мы… стыдно, виноват мучительно!..». Что и говорить, гений во все времена остаётся современным! Разве сегодня мы не имеем такую же картину с нашими дикими цифрами общественного расслоения? Как и тогда, почти полтора века назад, многие восприняли рассказ Льва Николаевича без сочувствия, находя такое положение нормальным, так и сегодня это расслоение демонстрируется как всего лишь показатель успешности или неуспешности самого человека.
Но если не погружаться в самообман, то здесь естественно встанет вопрос о пути выхода из этого бедствия. Вопрос, безусловно, наисложнейший для тех, кто способен думать, просчитывать множество «за» и «против». Наисложнейший он и для гения. Особенно если этот гений – писатель, слово которого доступно миллионам. И здесь важно, как поймут и истолкуют это слово миллионы человеческих «Я» и насколько это слово гения приближено к его окончательному выводу, или пока это ещё только поиск.
В этом отношении, когда сегодня мы имеем бесконечное множество толкований воззрений Толстого, зачастую весьма противоречивых, полагаю, принимать те или иные суждения самого гения в качестве окончательных выводов логичней по повторяемости этих выводов в течение десятилетий. Приведу только несколько высказываний Льва Николаевича из разных лет: «Без исполнения учения Христа нет спасения»(1882 г.); «Только усвоение людьми христианского мировоззрения спасёт человечество»(1893 г.); «Я…мечтаю, и не только мечтаю, но и стараюсь, о другом единственно важном прогрессе – не электричества и летанья по воздуху, а о прогрессе братства, единения, любви, установления царства божия на земле» (1895 г.); «Руссо и Евангелие – два самые сильные и благотворные влияния на мою жизнь» (1905г.)»; «Улучшить устройство общественной жизни может только нравственное совершенствование людей…»; «Жизнь людей без нравственного усилия – не жизнь, а сон» (1908 г.)… И т.д.
Иными словами, главное, что определяет человеческое «Я», - не злоба, не безумие в доказательстве собственной правоты, а желание добра для всех, продолжение жизни для всех, осознание с детства, что высшими жизненными ценностями являются любовная связь с природой, готовность дарить благо другим, доброе общение со всеми людьми, несмотря на различие мировоззрений и т.д.. Здесь условия счастья человеческой жизни, а это и есть основа христианского учения, без исполнения которого нет спасения. Только жизнь по этим заповедям возможна к продолжению. Это и утверждает Пьер Безухов: «Жизнь есть всё. Жизнь есть Бог». И потому, завершает Пьер свои размышления, «…возьмитесь рука с рукою те, которые любят добро, и пусть будет одно знамя – деятельная добродетель». Как тут не вспомнить, что гений – это нация в одном лице!
Ведь то, что утверждал и сам Лев Николаевич, и его литературный герой, не одно столетие утверждал и народ: «Без добрых дел вера мертва пред Богом», «Жизнь дана на добрые дела», «Спешите делать добро»… и ещё много подобного. Так единство великого ума и великой души обогатило русскую и мировую культуру ещё одним великим именем. И в день его юбилейной даты хочу закончить своё слово благодарности всем с детства известной строкой Николая Алексеевича Некрасова: «Учитель! Перед именем твоим позволь смиренно преклонить колени…».
Нелли Тер-Геворкян
Фото: moiarussia.ru
