Благотворительность и мы

Благотворительность и мы

Благотворительность как традиция еще со времен Древней Руси хорошо известна, она описана, например, у историка Костомарова и является проявлением христианского сознания, иногда доходящим до самоотверженного подвига.

Об этой христианской традиции писал в журнале «Родная Кубань» и Виктор Лихоносов, приводя примеры благотворительности в дореволюционной Кубани, почерпнутые из периодической печати того времени. И невольно задавал он вопрос о том, куда же исчезла эта замечательная традиция помогать сирым и убогим, страждущим и увечным.

Ведь вроде бы есть и сейчас благотворительные организации, и люди откликаются на призывы помочь жертвам наводнений и пожаров. Но ни у народа, ни у власти нет, к сожалению, повсеместного и благоговейного отношения к благотворительной деятельности. Чего греха таить, часто проходят нынче мимо чужой беды, даже злятся на чужую бедность, выгоняют ее из кабинетов и вовсе не считают благотворительность богоугодным делом, спасением своей души.

Когда и как это произошло?

Все перечеркнула революция, обещавшая тех, кто был ничем, сделать всем, объявившая христианское сознание, основанное на любви к ближнему, мракобесием. Большевики постарались избавить людей от этого наследия. Помните, как в воспоминаниях Горького о Ленине, объяснял вождь писателю, расслабившись от музыки «Аппассионаты» Бетховена: «После такой музыки хочется гладить людей по головке, а нельзя, нужно бить по головам».

Почему и за что нужно бить людей по головам – непонятно. Но дело сделано, и в первые годы после революции молодой поэт Николай Тихонов начинал свое стихотворение строкой: «Мы разучились нищим подавать …»

Так и стало в действительности. Разучились.

Конечно, сострадание и любовь к ближнему не исчезли вовсе. И они проявлялись в трудные для страны годы войны. Помогали друг другу, отдавали последнее, собирали пожертвования. Так и выжили благодаря Богу, в которого верили, даже будучи атеистами. Солдат молил в трудную минуту «Господи, пронеси», его жена ночью под одеялом молила Бога о спасении мужа на фронте, а мы, послевоенные, молили Его о здоровье родителей.

Сейчас мы вроде бы и верующие. Но почему-то, как и первые язычники, принявшие веру, считаем, что достаточно быть крещенным и соблюдать церковные праздники, не проникаясь духом христианства. Однако, даже в те годы, когда страна жила по принципу: хватай, что сможешь, когда власть видела в гражданине лишь лишний рот, а не еще одного труженика, божья искра любви к ближнему не исчезла совсем. Но кому помочь? Как подать милостыню? Действительно, мы совсем разучились это делать. Смотрим с недоверием на просящего и скорее подаем парнишке с гитарой, чем оборванному увечному, «бывшим людям», как называл таких людей Максим Горький.

А можно ли доверять благотворительным фондами, о которых в газетах чаще пишут плохое, чем хорошее? Уж если лично знаем кого-то, то лишь тогда доверим свою нелишнюю копейку на благие цели. Повсюду мы видим рекламу стриптиз-клубов, но где вы узнаете о приюте «Забота», в котором примут переночевать, помоют и накормят страждущего социальные работники? Почему плохое слово проще сказать, чем хорошее?

Когда-то Гоголь в заметке «О помощи бедным» говорил прямо: «За пожертвованием у нас не станет дело: мы все готовы жертвовать. Но пожертвования собственно в пользу бедных у нас делаются теперь не весьма охотно, отчасти потому, что не всякий уверен, дойдет ли, как следует, до места назначения его пожертвование, попадет ли оно именно в те руки, в которые должно попасть. Большею частью случается так, что помощь, точно какая-то жидкость, несомая в руке, вся расхлещется по дороге, прежде, нежели донесется – и нуждающемуся приходится посмотреть только на одну сухую руку, в которой нет ничего. Вот о каком предмете следует подумать прежде, нежели начнут собирать пожертвования». Разве это не так и теперь?

Николай Васильевич Гоголь писал там же, что цена поданной помощи редко достаточна и для того, чтобы человек не впадал в уныние от малости помощи, «всего лучше, если бы всякая помощь производилась через руки опытных и умных священников».

Еще Киевский князь Владимир Святой своим Уставом вменил в обязанность духовенству заниматься общественным призрением, то есть этой традиции, как и христианству на Руси, уже тысяча лет. Древняя Русь понимала только личную, непосредственную благотворительность, передаваемую из рук в руки, благотворитель спасал свою душу. «Нищий богатым питается, а богатый молитвой нищего спасается», - так гласит христианская заповедь. Только в девятнадцатом веке появились частные благотворительные организации и организованная государственная помощь малоимущим.

Но все же в дореволюционное время была традиция благотворительности и, отправляясь в воскресный день в церковь, обыватель надевал праздничную одежду и клал мелкую монету в кошелек для милостыни. Если он что-то не знал или в чем-то сомневался, то мог спросить об этом священника.

Сейчас опасаются введения Закона Божьего в школах. Неужели боятся, что священник заставит вместо Пушкина заучивать молитвы или будет объяснять, что Солнце вращается вокруг Земли, а не наоборот? Уверяю, что образование священников качественное и не разрушающее современное научное представление о мире, этому образованию не грозят реформы, а от появления священника в школе разве не будут меньше в школе материться и курить девочки, избивать учителей мальчики? Школе, ой как нужно нравственное возрождение!

А разве не нужен сейчас совет добросердечному гражданину, как отдать хорошую ношеную одежду тому, кто в ней нуждается, чтобы не складывать ее стыдливо у мусорных бачков?

Могут сказать, что среди просящих милостыню, много не желающих жить по-иному. Да, это так, это было и раньше, до революции, об этом много думал и писал в своей книге «Так что же нам делать?» Лев Толстой и пришел к мысли, что людей развращаею городская жизнь и власть денег. Но это уже о другом. Наш же долг в том, чтобы мы жили по-божески, чтобы не оскудевала рука дающего, к чему призывает христианское милосердие, ибо богатства, которые может человек приобрести, ничто по сравнению с чистой совестью и памятью потомков. И чтобы примеры современного милосердия и благотворительности были у людей на слуху, побуждали других к тому же, и вновь звучали в печати, как в давние времена, такие примеры вместе со списками личных пожертвований на благотворительные цели.

Сергей Левичев

 

Автор