Подлинная история жизни Анны Карениной

Подлинная история жизни Анны Карениной

Личные отношения Ивана Сергеевича Тургенева и Льва Николаевича Толстого были далеко не безоблачны. Они всегда высоко ценили друг друга как литераторы, и Тургенев, восхищенный новым талантом, сразу же пригласил молодого Толстого, автора нашумевших «Севастопольских рассказов», возвращавшегося с Крымской войны, остановиться у него в Москве. Лев Николаевич, необычайно ценя автора «Записок охотника», конечно, почел это за честь.

Так почему бы двум знаменитым литераторам, заядлым охотникам не укрепить дружбу? К этому дело и шло, благо они неоднократно собирались у поэта и помещика Афанасия Фета для совместной охоты. Имение Фета было на полпути между Спасским и Ясной Поляной. Но вместо такой идиллии произошла размолвка, едва не кончившаяся дуэлью и враждой великих писателей продлившейся семнадцать лет. Что же произошло?

Левушка Толстой, его братья Сережа, Николенька, Митя и сестра Машенька, родившаяся через год после Левушки, рано стали сиротами. Мать их умерла спустя полгода после рождения Машеньки, а вскоре ушел из жизни и отец. Тетка, воспитывавшая детей, дала детям сестры образование, а Машеньку в 17 лет выдала замуж за своего племянника, Валериана Толстого, которому было уже за тридцать, любившего пожить в свое удовольствие. Не изменил он своим привычкам, женившись, правда, скрывал свои любовные похождения от юной жены. Имение этой семьи Толстых было по соседству с имением Тургенева и, по приезде в Спасское его хозяина Ивана Сергеевича Валериан и Мария Толстая нанесли соседу визит. Молодая, слегка замкнутая Мария Николаевна не выглядела как мать троих детей и, конечно, затронула душу влюбчивого Тургенева. Когда же вышел журнал с повестью Льва Толстого «Детство», Тургенев не преминул поехать к Толстым в Покровское, чтобы порадовать Марию Николаевну успехом брата и, главное, увидеться с ней. Ивану Сергеевичу было в ту пору 37 лет. Возраст мужчины, ожидающего свою позднюю любовь.

Свои взаимоотношения с Марией Николаевной Тургенев правдиво изобразил в повести «Фауст». Это повесть в письмах, в которых автор рассказывает своему другу, как возникли взаимные чувства у него с молодой помещицей и чем закончились они для него и женщины, читавшей вместе с ним «Фауста» Гете. Повесть о буре чувств, в результате которых молодая женщина испытала сильное нервное потрясение, заболела и умерла. Но и герой повести получил урок: «Одно убеждение вынес я из опыта последних годов: жизнь не шутка и забава, жизнь даже не наслаждение… жизнь – это тяжелый труд».

Мария Николаевна, влюбившаяся в Тургенева, к счастью, не умерла, как героиня повести, но свою влюбленность она сохранила на всю жизнь. Наложили эти события отпечаток и на отношение Льва Николаевича к Ивану Сергеевичу, который был старше Толстого на десять лет и на одиннадцать старше Марии Николаевны. В дневнике Льва Николаевича есть запись той поры: «Тургенев скверно поступает с Машенькой. Дрянь».

Но таков уж был Иван Сергеевич, боявшийся ответственности, предпочитавший платоническую любовь реальной. Реальная любовь со всеми вытекающими последствиями посетила его в студенческие годы, когда у него родилась дочь от гувернантки в доме матери.

Тургенев сумел вырвать свою подругу с дочерью из рук деспотичной матери, поселил на квартире в Москве, а потом, когда его дочь немного подросла, вовсе забрал и воспитывал ее у Полины Виардо на европейский манер. Мать его дочери вскоре благополучно вышла замуж и больше в судьбе ее не появлялась.

Так вот, спустя пять лет после платонического романа Ивана Сергеевича и Марии Николаевны, съехавшись к Афанасию Фету на охоту, Тургенев и Лев Толстой беседовали. Содержание этого рокового разговора сохранилось в воспоминаниях Афанасия Фета, единственного свидетеля ссоры писателей:

«Утром в наше обыкновенное время, то есть в 8 часов, гости вышли в столовую, в которой жена моя занимала верхний конец стола за самоваром, а я в ожидании кофея поместился на другом конце. Тургенев сел по правую руку хозяйки, а Толстой по левую. Зная важность, которую в это время Тургенев придавал воспитанию своей дочери, жена моя спросила его, доволен ли он своей английской гувернанткой. Тургенев стал изливаться в похвалах гувернантке и, между прочим, рассказал, что гувернантка с английской пунктуальностью просила Тургенева определить сумму, которою его дочь может располагать для благотворительных целей.

Теперь, – сказал Тургенев, – англичанка требует, чтобы моя дочь забирала на руки худую одежду бедняков и, собственноручно вычинив оную, возвращала по принадлежности.

И это вы считаете хорошим? – спросил Толстой.

Конечно, это сближает благотворительницу с насущною нуждой.

А я считаю, что разряженная девушка, держащая на коленях грязные и зловонные лохмотья, играет неискреннюю, театральную сцену.

Я вас прошу этого не говорить! – воскликнул Тургенев с раздувающимися ноздрями.

Отчего же мне не говорить того, в чем я убежден? – отвечал Толстой.

Не успел я крикнуть Тургеневу: «Перестаньте!» – как, бледный от злобы, он сказал: «Так я вас заставлю молчать оскорблением».

С этими словами он вскочил из-за стола и, схватившись руками за голову, взволнованно зашагал в другую комнату. Через секунду он вернулся к нам и сказал, обращаясь к жене моей: «Ради бога, извините мой безобразный поступок, в котором я глубоко раскаиваюсь». С этим вместе он снова ушел».

Тургенев покинул имение Фета, а Лев Толстой, вернувшись домой, послал письмо с вызовом Ивана Сергеевича на дуэль. Тургенев предпочел ответить извинением, но его письмо не было доставлено вовремя Льву Николаевичу, и тот посчитал, что Тургенев побоялся дуэли. Разрыв между писателями продолжался до 1978 года, когда шестидесятилетний Тургенев написал Толстому примирительное письмо, которое и было принято Львом Николаевичем. Толстой в те годы уже не был таким нетерпимым к другим людям.

И все же, читая воспоминания Фета, невольно удивляешься: неужели простая вспышка гнева Тургенева стала причиной вызова на дуэль? Либо Афанасий Фет что-то недоговаривает, либо Лев Толстой был уж очень зол на Тургенева из-за сестры. Но не будем гадать об этом, а расскажем, как же складывалась в дальнейшем судьба Марии Николаевны.

Многочисленные измены мужа побудили Марию Николаевну расстаться с ним. Лев Николаевич глубоко переживал за сестру и дал возможность отдохнуть и успокоиться, обеспечив ей поездку за границу. Жила она там долго, но счастья так и не дождалась: через некоторое время у нее сложился роман со шведским виконтом Виктором де Клемоном, от которого у нее родилась дочь Елена. Но родители виконта не дали благословления на брак с Марией Николаевной, и он не решился жениться на ней.

Считается, что внешний облик Анны Карениной Лев Толстой писал с дочери Пушкина Александры. А вот трагедию судьбы Анны создавал под впечатлением судьбы своей сестры, которая впоследствии писала своему брату:

Если бы знали все Анны Каренины, что их ожидает…

О своих несчастьях она пишет Льву Николаевичу, на что тот отвечает:

Кроме любви, кроме жалости, нет и ничего не будет к тебе в моем сердце. Упрекнуть тебя не поднимется рука ни у одного честного человека…

Мария Николаевна возвращается в Россию. На родине ей пришлось представлять свою незаконнорожденную дочь как племянницу. Шло время. Выдав замуж своих дочерей, потеряв сына, умершего от тифа, она чувствовала себя все более одинокой. Уже ушел из жизни Иван Сергеевич Тургенев. Все в прошлом, и она говорила своей дочери:

Если бы Иван Сергеевич не был в жизни однолюбом и так горячо не любил бы Полину Виардо, мы могли бы быть счастливы с ним.

Мария Николаевна все больше думала о Боге: ездила в Оптину пустынь, беседовала со старцем Амвросием, а в 1891 году поселилась в Шамординском монастыре, недалеко от Оптиной пустыни. Еще не приняв монашеский постриг, приезжала в Москву, и Лев Николаевич ничего не высказывал против ее монашества, а вскоре монахиня Мария уже не могла никуда выезжать и жила постоянно в своей келье.

Лев Толстой, решивший покинуть Ясную Поляну в конце своей жизни, направился к сестре, жившей в отдельном домике. Приехав к ней, он сказал:

Ну вот, Машенька, мы теперь будем видеться часто… совсем к тебе приехал, буду жить с тобой.

Он еще не знал, какой переполох и какое усердие в поисках его устроили домочадцы и «общественность». Поиски родных увенчались «успехом»: младшая дочь Льва Николаевича Александра обнаружила его, и Лев Николаевич тайком отправился «прятаться» дальше, пока не заболел по дороге. Он умер на станции Астапово, так и не причастившись.

Быть может, если бы семья Толстого не устраивала такого события из ухода Льва Николаевича из Ясной Поляны, сестра повлияла бы на родного брата, на принятие им не выдуманных великим писателем христианских ценностей, а традиционных православных. Но Мария Николаевна не сердилась на брата за этот внезапный уход от нее и кончину без причастия. После смерти Льва Николаевича написала сочувственное письмо его вдове Софье Андреевне:

Я всегда буду любить тебя, милая Соня. Ведь он, дорогой мой Левочка, тебя любил…

Мария Николаевна умерла через два года после смерти Льва Николаевича, весной 1912 года, и была похоронена рядом со своим монастырским домиком.

Так завершилась жизнь монахини Марии, в которую когда-то был влюблен Тургенев и о которой всю жизнь заботился и нежно любил ее великий брат Лев Толстой.

Сергей Левичев

 

Фото: yavix.ru

 

Автор